К 80-летию Ю.Г. Вишневского
Сегодня исполнилось бы 80 лет Юрию Георгиевичу Вишневскому, возглавлявшему Федеральный надзор России по ядерной и радиационной безопасности (Госатомнадзор России, ГАН) в 1991-2003 гг.
Юрий Григорьевич Вишневский в 1992-2003 годах возглавлял Федеральный надзор России по ядерной и радиационной безопасности (Госатомнадзор). Родился 13 мая 1943 г. в с. Орловорозовка Чебулинского района Кемеровской области; окончил Томский политехнический институт по специальности "физика энергетических установок и разделение изотопов" в 1966 г.; 1966-1985 - инженер, старший инженер, заместитель начальника смены, начальник смены, старший начальник смены на Сибирском химическом комбинате Министерства среднего машиностроения СССР (г. Томск-7, ныне - Северск); с 1985 г. - начальник инспекции Волжского округа Государственного комитета СССР по надзору за безопасностью ведения работ в атомной энергетике (Госатомэнергонадзор) на Балаковской АЭС, 1987-1991 - начальник инспекции Центрального округа Госкомитета СССР по надзору за безопасностью ведения работ в помышленности и атомной энергетике (Госатомэнергонадзор) на Балаковской АЭС (Саратовская область); с августа 1991 г. - председатель Государственного комитета РФ по надзору за ядерной и радиационной безопасностью; был членом Государственного комитета РФ по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (1993-1994); избирался народным депутатом РСФСР (1990-1992). Награжден орденом Почета (2000).
Юрий Георгиевич Вишневский ушел из жизни 12 ноября 2020г. на 78 году в результате сердечной болезни.
Ниже приводим воспоминания Б.Г. Гордона, вице-президента ЯОР и многолетнего директора НТЦ ЯРБ.
Памяти Ю.Г. Вишневского (воспоминания Б.Г. Гордона)
1. Юрий Георгиевич был яркой неординарной личностью, общепризнанным лидером в процессе создания государственного органа по регулированию безопасности при использовании атомной энергии. То есть: до него это был надзорный орган, при нём он стал регулирующим в полном соответствии с международными конвенциями и российским законодательством. И трагическое известие о его кончине – повод подробнее рассмотреть его наследие и напомнить то, что он не успел сделать. Разумеется, эта задача может быть решена только совместными усилиями различных специалистов, так что дальнейший текст представляет собой моё субъективное мнение, основанное на наших регулярных контактах в период с 1994г., когда он назначил меня директором НТЦ ЯРБ, и до 2003г., когда он ушёл с занимаемой должности.
Я стал директором случайно, в результате того, что необходимость смены директора НТЦ ЯРБ была очевидна и его работникам и руководству ГАН, а более приемлемые кандидаты по разным причинам отказались от этой должности. Сыграло роль то, что я «был свой», обладал опытом руководства большим проектом и имел степень доктора наук. Юрий Георгиевич поставил задачу чётко: в кратчайшие сроки ты должен показать, зачем нужен ваш центр Госатомнадзору. С этого момента и началось наше тесное общение.
Только по прошествии времени, сопоставляя сделанное им с работой предыдущей и последующей администрации ГАН, понимаешь, какими редкими качествами он обладал и какое уникальное и рискованное предприятие затеял. Он ведь тоже случайно стал начальником целого государственного ведомства. Ю.Г.Вишневский был одним из российских депутатов, вставших явно на сторону Б.Н.Ельцина в его противостоянии с центральной властью в конце смутного 1991 года. Он изнутри знал условия работы атомного надзора и производил впечатление человека, способного его возглавить, а таких специалистов в окружении Б.Н.Ельцина просто больше не было. То есть у него был необходимый опыт и он был своим для республиканской власти. Впоследствии я не раз сталкивался с его коллегами-депутатами на разных должностях и все они оказывались харизматичными и весьма неординарными людьми.
В начале 1992 года в России были Гостехнадзор, Санэпиднадзор, Энергонадзор и прочие подобные органы. Казалось бы, смотри по сторонам и делай также, но он видел дальше и глубже. В США, Франции, Германии и многих развитых странах в атомной энергетике уже действовали регулирующие органы, которые вместе с МАГАТЭ и другими международными организациями в это время как раз готовили конвенцию «О ядерной безопасности», и Ю.Г.Вишневский понимал, что Россия со временем примет эту конвенцию. Стало быть, следовало не совершенствовать надзорное ведомство, а сразу создавать регулирующий орган, в котором надзор составляет только одну часть основной деятельности наряду с разработкой документов, лицензированием, экспертизой и т.д.
2. Надо сказать, что республиканские депутаты имели больший вкус к законотворческой деятельности, чем народные депутаты СССР, которые, в основном, красовались в словопрениях. Поэтому с 1992г. в России началась подготовка сразу трёх законопроектов: «Об использовании атомной энергии», «О радиационной безопасности населения» и «О радиоактивных отходах». А так как часть депутатов РСФСР держалась на волнах антиатомной истерии, то основной целью создания этих законов было закрытие атомной энергетики в стране. Так что, участвуя в разработке, ГАН должен был выстраивать совместную позицию с Минатомом, Санэпиднадзором и другими заинтересованными ведомствами против так называемых «экологов», паразитировавших и пиарившихся ещё на Чернобыле, и вместе с тем формировать регулирующий орган и отстаивать свои ведомственные интересы в текстах самих законопроектов.
Ю.Г.Вишневский понимал, что главным звеном в регулировании безопасности является лицензирование, которое не должно являться двухпозиционным регулятором: открыто-закрыто, а использовать более эффективные мягкие механизмы, основанные на условиях действия лицензий. Но такого опыта лицензирования в СССР не было, а для его приобретения нужно время, поэтому было принято решение при разработке и до вступления в силу закона «Об использовании атомной энергии» ввести систему «временных разрешений на виды деятельности». Юридическая основа такого механизма была установлена Правительством, и до 1996г. основные ядерные объекты получали такие разрешения.
Так никто не делал ни в России, ни за рубежом. Этот опыт государственного строительства был уникален и ещё ждёт пристального анализа. Он исходит из широко известной нормы, что любые правовые акты должны вытекать не из политических, экономических и прочих желаний власти, а из практического опыта. Опыт накапливался одновременно с разработкой законопроекта, и не случайно закон «Об использовании атомной энергии» оказался весьма удачным. Бесспорно, в этом видится заслуга всех заинтересованных ведомств и организаций, но для малочисленного и формирующегося ГАНа успех был особенно важен. Во всяком случае, до 2003г., пока Ю.Г.Вишневский был на посту, все объекты использования атомной энергии получили постоянные лицензии, а нужные документы и процедуры были разработаны и апробированы собственным и международным опытом.
Не случайно ГАН активно противодействовал внесению в закон «Об использовании атомной энергии» разного рода изменений. По многочисленным слухам его отставку связывали с борьбой против целого комплекса законодательных инициатив: передаче лицензирования Минатому, законов о ввозе-вывозе ОЯТ, закона «О техническом регулировании» и других попыток искажения атомного закона. Уже позже, когда существенно изменились внешние условия, функции и полномочия органов власти, когда вступили в силу другие законы, в закон «Об использовании атомной энергии» были внесены различные поправки.
3. Ю.Г.Вишневский неоднократно повторял, что Минатом управляет своими предприятиями, прежде всего, на базе гражданского кодекса и других федеральных законов, обеспечивавших давнюю ведомственную традицию, а полномочия ГАНа на этих предприятиях установлены только нормативными правовыми актами, и поэтому так важна государственная функция разработки и утверждения нормативных документов. Тем более, что эта функция входила в состав понятия «регулирование безопасности при использовании атомной энергии». Кроме того, такие разработки легко контролировать, так что этой деятельности придавалось большое значение.
После вступления в силу закона «Об использовании атомной энергии» в отечественную практику было введено новое понятие «федеральные нормы и правила» (ФНП). Но чем они отличаются от уже имеющихся, какие действующие правила могут войти в состав системы ФНП, какова должна быть их структура и процедура разработки, на все эти вопросы следовало найти ответы. В 1997г. ГАН по согласованию со всеми заинтересованными ведомствами установил, что 20 действующих документов, относящихся, в основном, к АС, входят в число ФНП, а к 2003г. их число уже почти достигло ста и они распространялись на все объекты использования атомной энергии.
4. Не так уж просто обстояли дела с, казалось бы, отработанной деятельностью по надзору за безопасностью объектов, за соблюдением норм, правил и условий действия лицензий. Ведь нормы и правила, также как лицензии, пишутся на бумаге, а реальную опасность представляют действующие объекты, надзор за которыми должен осуществляться высококвалифицированными специалистами, знающими объекты, имеющими опыт их эксплуатации. Но взять-то их можно только с самих объектов, где персонал соответствующего уровня получает зарплату, много превышающую содержание государственных служащих ГАНа. Эта принципиальная кадровая задача существует до настоящего времени. Сам-то Ю.Г.Вишневский после окончания Томского политеха двадцать лет проработал на СХК и перешёл в инспекцию ГАН на Балаковской АЭС по личным причинам, и он хорошо понимал нерешаемость данной проблемы в существовавших российских условиях.
Но как человек практический он понимал, что если задачу нельзя решить в общем виде, приходится искать частные решения в каждом конкретном случае. Поэтому большое значение он придавал регулярным и частым встречам с руководителями семи межтерриториальных управлений по надзору. Практически, каждый месяц они приезжали на Таганку для участия в коллегиях, НТСах и других официальных мероприятиях, после которых непременно проводились совещания с руководителями управлений центрального аппарата и подведомственных организаций. На таких встречах обсуждались актуальные вопросы, текущие проблемы, шёл интенсивный обмен опытом и осуществлялась эффективная обратная связь между центральным аппаратом и округами. Он активно поддерживал привлечение инспекторов на площадках к международной деятельности ГАНа и к научно-техническим работам, проводимым НТЦ ЯРБ.
Вообще надо отметить, что в кадровом обеспечении ему повезло потому, что сразу после Чернобыльской аварии тогдашний Госатомэнергонадзор на волне послеаварийных страхов получил лимиты на квартиры в Москве. Это позволило ему перевести из АС в центральный аппарат человек 20 толковых специалистов, составивших впоследствии костяк команды Ю.Г.Вишневского. По существу, в 1991г. он появился на Таганке один, и это разительно отличалось от практики последующего начальства.
5. В этот период международная деятельность приобрела большое значение. Он сам охотно знакомился с зарубежным опытом, активно направлял за границу ведущих специалистов ГАНа, поощрял и организовывал международные проекты в подведомственных организациях. Именно тогда им была выработана концепция регулирующего сопровождения развития атомной энергетики. В тот период АС объединились в концерн, который проводил интенсивное совершенствование российских АС. Модернизировались и другие ядерные объекты с целью повышения их безопасности.
Ю.Г.Вишневский стремился к тому, чтобы в сметах зарубежных проектов непременно предусматривались средства на регулирующие действия. Хотя по величине эти средства были мизерны, такая позиция вызывала противодействие со стороны недальновидных работников и Минатома, и зарубежных фирм. Но постепенно его действия начали приносить успех, и небольшой международный отдел ГАНа стал играть важную роль в экономическом обеспечении регулирования безопасности.
6. Описанная выше концепция и сейчас лежит в основе действующих международных проектов. Но есть в наследии Ю.Г.Вишневского и нереализованные замыслы. Ещё в 2000г. по его поручению центральным аппаратом и НТЦ ЯРБ были разработаны два проекта закона «О регулировании безопасности при использовании атомной энергии». Он справедливо полагал, что имевшийся 10-летний опыт отечественного регулирования безопасности достаточен для закрепления его в законе. Но в этот период резко ухудшились взаимоотношения с Минатомом, и нечего было даже надеяться на обсуждение подобного закона в Правительстве или в Думе. Так что и сейчас он всё ещё находится в долгом ящике.
А ведь именно в этом законе должен был установлен механизм финансирования регулирующего органа, привязанный к государственным инвестициям в развитие поднадзорных объектов. С его помощью предполагалось решить упомянутую выше проблему изменения знака градиента зарплат в отрасли и в ГАНе.
7. Можно было бы продолжить перечень проблем, направленных на повышение эффективности регулирующей деятельности, можно было бы напомнить о неудачных решениях. Как любой человек Ю.Г.Вишневский имел недостатки, бывал несправедлив, совершал ошибки и не любил признаваться в них, но не над свежей могилой говорить об этом. «Память сердца» по слову поэта «сильней рассудка памяти печальной», и наша скорбь о кончине выдающегося государственного деятеля непреходяща.
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Добавить комментарий |